GirlFight.ru - Сайт Женских Единоборств - Борис Багаров. КОРРЕКТИРОВКА

Борис Багаров. КОРРЕКТИРОВКА

…Она поправила прическу
И прошептала: «Вот и все!»
Н. Агнивцев

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

К своим шестидесяти двум годам Вениамин Богданович Гирин достиг такого уровня педагогического мастерства, что почти каждый свой урок превращал в импровизацию, столь же искрометную, сколь и безнадежно далекую от методических рекомендаций минпроса. Вот и сейчас , сложив руки на груди, он буквально смаковал затруднительное положение, в которое попала ученица девятого «В» класса Светлана Сипаева.
За заканчивающийся прошедший учебный год, буквально с сентября по май, Светка как-то незаметно из громоздкого , нескладного подростка превратилась в рослую цветущую девушку. Да что там девушку – Светку нередко видели рано утром выскальзывающей из общаги судоремонтного завода, точнее того ее крыла, где размещались комнаты неженатых рабочих.
- Ну хорошо, Сипаева, - откашлявшись, произнес наконец Вениамин Богданович . – Урока вы не выучили. Это случается. Даже с великими людьми случаются досадные и обидные казусы, которые, однако , божественная Клио заносит на свои скрижали наряду с наиболее славными из их деяний. Давайте так. Вы мне называете три таких исторических происшествия, и я ставлю вам тройку, что позволяет мне вывести вам «три» за четверть и, соответственно, за год, и вы счастливо проводите летние каникулы за доступными вашему уровню интеллектуального развития развлечениями. В противном случае все лето вы ходите ко мне на занятия в коррекционную группу . Идет?
Сипаева затравленно кивнула. Те, кто прошли через летнюю коррекционную группу Вениамина Богдановича ,почему-то рассказывали об этой части своей жизни предельно уклончиво, но судорожно вздрагивали при одном упоминании о ней даже спустя много лет после окончания школы. В классе повисло тяжелое гнетущее молчание, которое
нарушало только поскрипывание начищенных штиблет Вениамина Богдановича, расхаживавшего за широкой спиной незадачливой ученицы . Сипаева мучительно изгибала сильную шею, пытаясь поймать взгляд своего палача и одновременно посылая одноклассникам немые мольбы о помощи.
- Я жду, Сипаева, - нарушил тишину голос Гирина, скрипучий как его штиблеты.
В ожидании неизбежного Сипаева зажмурилась и вдруг, в момент когда Гирин скрылся целиком за ее туловищем, до ее уха донесся легкий шепот, зыбкий и чудесный, как струйка прохладной воды , льющаяся на растрескавшиеся губы умирающего от жажды в пустыне путника. Не веря своим ушам, Сипаева уставилась на сидевшую за первой партой Алину Белозерцеву. Та еле заметно кивнула, как бы подтверждая, что шепот был адресован именно Сипаевой.
- Насморк Наполеона при Ватерлоо, - с трудом шевеля немеющими от ужаса губами , выговорила Светка.
- Превосходно!, - одобрил Гирин, удивленно отвлекаясь от пристального рассматривания форм Сипаевой .
«Надо же, вспомнила откуда-то. А зад у нее все-таки плоский,- размышлял Гирин. – Странное дело, бедра широкие, жопа большая, а зад плоский».
- Черчилль проиграл парламентские выборы после победы над Германией, - уже более уверенно продолжила Светка вслед за своей суфлершей.
- Превосходно, превосходно, - промурлыкал Гирин, мысленно приподнимая короткое казенное платьице до того места, где природе угодно было соединить по-простонародному крепкие ноги Сипаевой.
Эта деятельность настолько увлекла его, что третий подсказанный Белозерцевой пример дошел до его мыслительных центров с некоторым опозданием, а когда все-таки дошел , Гирин подскочил на метр , как укушенный тарантулом.
- ЧТО? - прошипел не верящий своим ушам педагог . – ЧТО???
- Гитлера не избрали в бюро горкома, - добросовестно повторила довольная собой Сипаева.
Среди учеников , осведомленных благодаря родителям о прискорбном происшествии, которое месяц назад омрачило до того безупречную партийную карьеру Вениамина Богдановича, давно и заслуженно носившего кличку «Гитлер» , послышались смешки.
- Молча-ать! – заорал Гирин, страшно вращая глазами. – С волчьим билетом… !С волчьим билетом….!
Он заметался вдоль доски, высоко подскакивая и выкидывая в стороны худые колени. При каждом скачке он продолжал поминать злосчастный билет, как будто бы могли найтись волк и волчица , способные доверить своих детенышей попечению Вениамина Богдановича. Нет, использование маэстро Гирина на педагогической работе решительно относилось к тем уникальным чертам, выделяющим человека разумного из всего животного царства и позволяющим ему по праву называть себя «венцом творения».
Наскакавшись вдоволь, Вениамин Богданович прервал свою тарантеллу, пролаял прямо в лицо обомлевшей от ужаса Сипаевой нечто совсем уж нечленораздельное, в котором можно было разобрать лишь слова «тюрьма» и «исключить» и выбежал из класса , грохнув дверью с такой силой, что с потолка посыпалась штукатурка, а висевший на стене портрет Карлейля дрогнул и перекосился.
В классе воцарилась мертвая тишина. Во время этой тягостной паузы тугодумка Светка мучительно морщила лоб, пытаясь соединить причины со следствиями, а когда , наконец, ей это удалось, ринулась к первой парте, за которой развалилась самодовольно осклабившаяся Белозерцева, схватила ее за пушистую косу у самого основания и с гневным сопением начала возить ее лицом по разложенным на парте тетрадкам и книгам. Алина бешено верещала и лягалась. После особенно болезненного пинка по лодыжке Сипаева отпрянула. Алина, ухватившись за густые черные волосы противницы так крепко , что костяшки пальцев побелели, подняла себя на ноги и дала Сипаевой пощечину , такую звонкую, что оглушенная Светка мгновенно ее отпустила .
В отличие от Сипаевой, под напором плотного тела которой трещала застиранная школьная форма, Алина была одета более изысканно – темная короткая юбка, облипающая маленькие атлетические ягодицы, белая блузка со сверкающим у сердца комсомольским значком и, в довершение наряда , черный узенький галстук-шнурок. Именно за него схватилась Сипаева, тряся противницу как грушу.
- Отдай галстук, дура! – завизжала Алина, и, схватив противницу за воротник форменного платья, одним махом его разодрала.
По правде сказать, мать Светки интересовалась портвейном по рубль восемьдесят гораздо больше , чем воспитанием дочери, что обеспечивало Светке немалую свободу и безнаказанность , однако безнаказанность эта никак не распространялась на порчу одежды. Дворничиха Сипаева тянула дочь одна и за каждую порванную вещь, которая могла вогнать ее в непредвиденный расход , лупила дочь нещадно. Ситуация усугублялась тем, что как раз на эту злосчастную неделю пришлись те томительные предзарплатные дни, когда когда острая финансовая недостаточность бросила Сипаеву- старшую в в объятия « плодово-выгодного» за рубль ноль пять. (К чести достойной дворничихи здесь следует заметить , что как бы не было тяжело с деньгами, одеколон и прочую бытовую химию Сипаева- ст. потреблять наотрез отказывалась, гордо говоря подружкам:
- Не-е, девки, этак-то так и спиться недолго! )
…Отступив на шаг, Сипаева мелкими, как у слепца движениями ощупывала разорванный воротник, пытаясь определить степень и необратимость повреждений , а когда поняла, что платье погублено напрочь , бросилась на противницу, пытаясь, по ветхозаветному принципу «око за око» ухватить противницу за белоснежную блузку. Однако ее руки были мгновенно перехвачены мускулистыми руками Алины. Некоторое время они боролись, пытаясь пересилить друг друга, потом Сипаева резким рывком высвободила руки , вцепилась противнице в волосы и потянула ее книзу. Однако Белозерцева устояла на ногах, расставив ноги и вцепившись, в свою очередь, в черную жесткую шевелюру Сипаевой.
И только тут онемевшие зрители осознали, что на их глазах происходит нечто небывалое , ни разу до этого в классе не происходившее. «Районовка» по-настоящему разодралась с «мажоркой».

Надо сказать, что именно в школу № 66, заслуженно считавшуюся лучшей в городе, считали своим долгом пристроить своих чад все мало- мальски значительные жители Подмосковска. Однако при этом никто не избавлял школу от необходимости учить детей окрестного микрорайона , заселенного в основном пролетариатом и далеко не самого благополучного. Сбросить «район» на близлежащую школу № 71 и сосредоточиться на воспитании будущей элиты социалистического общества было хрустальной мечтой директора школы Вениамина Богдановича Гирина. Однако декларативные принципы того же социалистического общества делали эту мечту совершенно невыполнимой. Даже недавняя попытка сформировать особые элитные классы вызвала бурную критику на областной педагогической конференции и, по большому счету, стоила Вениамину Богдановичу места в партийном ареопаге.
Таким образом, в уютном четырехэтажном здании на улице Корабельной подрастающая городская элита продолжила сосуществовать со своими будущими подданными. За долгую, уходящую корнями в довоенную эпоху историю этого сосуществования «районные» и «мажоры» выработали некие негласные правила, которые , передаваясь из поколения в поколение, позволили ребятам и девчонкам из разных социальных слоев сравнительно мирно уживаться. И те и другие предпочитали дружить и враждовать в своем кругу, сводя таким образом вероятность классовых столкновений к минимуму.
И вот впервые «районовка» и «мажорка» сошлись в равной драке, в которой природная сила и опыт Сипаевой , с первого класса привыкшей бороться с пацанами и неоднократно клавшей их на лопатки, наткнулась на сопротивление тренированных мускулов чемпионки города по легкой атлетике среди старших школьников . В том, как проходило начало драки тоже не было ничего неожиданного. Она ничем не отличалась, например , от случившейся недавно драки той же Сипаевой с преждевременно развившейся и оттого шибко оборзевшей дылды Козловой из 7 «Г».
Крепко вцепившись друг другу в волосы обеими руками, девочки отчаянно «швунговали», резкими рывками стремясь заставить противницу потерять равновесие. Временами то той то другой удавалось ударить соперницу о жесткий угол парты.
После первых выплесков эмоций, Белозерцева дралась так же отстраненно и хладнокровно , как всегда бежала стометровку – свою любимую дистанцию , и ее милое личико с чуть вздернутым носиком и огромными голубыми глазами ничуть не меняло своего выражения, как будто Сипаева не ее таскала по всему проходу за волосы, разве что черты его несколько затвердели, будто прихваченные морозом.
Обе старались пригнуть противницу к полу, от чего укороченное форменное платье одной и юбка другой поднимались все выше .обнажая грубые мясистые ляжки Сипаевой и нежную молочную кожу мускулистых бедер легкоатлетки. Когда длинные разлохмаченные волосы девушек уже касались пола, а жадным взглядом мужской части аудитории уже открылись трусики – стыдливо-розовые у Сипаевой , белые с голубыми васильками у Белозерцевой – Светке отчаянным рывком удалось поставить соперницу на колени,и, не давая ей опомниться, зажать ей голову в капкане своих крепких потных
ляжек .
Злорадно пыхтя, она задрала юбочку противницы, выставив всем на обозрение ее маленькие нежные ягодицы . Пацаны радостно заулюлюкали. Утратив от стыда все хладнокровие , Алина отчаянно задергалась, безуспешно пытаясь высвободить голову, которую предусмотрительная Сипаева , помимо ляжек, удерживала за волосы заведенной за спину рукой . Другой рукой она тянула вверх трусики соперницы, стараясь не только причинить ей боль, но и предоставить жадно вытянувшим шеи одноклассникам максимум пространства для обозрения. Алина наконец поняла , что сначала надо встать на ноги, а уже потом уже предпринимать попытки к освобождению. Ее стройные ноги напряглись, нежные складочки кожи у края ягодиц задрожали, и вот она уже встала с колен, по-прежнему, однако, находясь в невыгодном и дурацком положении. Сипаева по-прежнему крепко держала ее и еще сильнее натянула трусики , приведя разинувших рты пацанов в состояние экстаза. Тогда Алина ринулась вперед, упираясь в пол ногами.
Сипаева этого внезапного бешеного напора не выдержала, попятилась , споткнулась о стул , с грохотом обрушилась вместе с ним в пространство между партами и ,распластавшись на полу, зло и бессильно заревела басом. Освободившаяся Алина, красная как рак, лихорадочным жестом оправила трусики и юбочку и тоже разрыдалась.
Некоторое время сиплый рев Сипаевой и тоненькое , жалобное подвизгивание Белозерцевой звучали в унисон. Наконец, Сипаева, не перестая рыдать, начала выкарабкиваться из тесного пространства между партами , грузно ворочая объемистым задом, который задравшееся платье позволяло созерцать во всей его красе . Белозерцева пнула изо всех сил прямо в розовые трусики, оставив на них отпечаток своей кроссовки. Сипаеву внесло обратно в проем между парт , где она с воплем и налетела на рога перевернутого стула . Белозерцева продолжала вбивать ее вперед мощными ударами сильных ног. Слезы на глазах высохли как по волшебству, ноздри раздулись, а прелестная нижняя губка оттопырилась, обнажая хищные влажно блестящие зубки.
«Районовцы» были настолько ошарашены неожиданным развитием событий , что с большим опозданием осознали нарушение Белозерцевой одного из главных правил настоящей махаловки.

- Лежачую бьешь, - с опозданием вскинулся наконец чей-то голос и был тут же поддержан другими.
-Лежачую!
- Лежачую не бей, ты!
- Лежачую нельзя бить!
Строго говоря, еще можно было бы здорово поспорить, можно ли считать полувисящую на перевернутом стуле Сипаеву в полном смысле лежачей, однако боевой опыт «мажоров» был невелик, и ,вместо того чтобы поддержать своего бойца, «мажоры» смолчали. Самое удивительное, что этот негодующий хор заставил Белозерцеву отступить и дал Сипаевой возможность наконец-то вырваться , броситься на соперницу и вцепиться ей в горло. Белозерцева захрипела, попыталась оторвать толстые как сардельки красные пальцы Сипаевой от своего горла, а потом стремительно произошло нечто неожиданное, обязанное скорее случайному стечению обстоятельств , нежели владению Белозерцевой приемами рукопашного боя. Колено отчаянно вырывавшейся Белозерцевой угодило Сипаевой прямо в печень.
…Освободившись, Алина перешагнула через корчащуюся на полу противницу, не торопясь, собрала учебник и тетради в щегольский сафьяновый портфельчик , закинула изрядно разлохматившуюся в драке косу за плечо и упругой спортивной походкой – носки врозь! – проследовала к выходу.
Сипаева осталась валяться на полу, скрючившись в позе зародыша. Глаза ее были выпучены, из широко открытого рта вырывались странные хлюпающие звуки. Наконец двое ее подруг вышли из оцепенения и склонились над ней , пытаясь привести Сипаеву в чувство, на что потребовалось все оставшееся до звонка время . Наконец, Сипаева резко оттолкнула поддерживающих ее подруг и раззявив рот в диком крике «Убью-ю!», с топотом выбежала в коридор.
Первая подруга побежала за ней, а вторая , пробормотав «Ну дела!», осталась собирать сумки всех троих.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

- Вы хоть не здесь деритесь!
- Сука, отпусти меня!
- Прекратите, девки, вы чего совсем озверели!
- Так, Света, так. А теперь еще разок.
- Господи, да разнимите ж их кто-нибудь
- Ой, мамочки, да что ж это….
- Кусаться вздумала, пизда?Я тебе щас зубки-то беленькие выбью.
- Теперь другой рукой, Света, не переставай ей горло отжимать, бей другой рукой, вот так!
Белозерцева с Сипаевой действительно выбрали не лучшее место, чтобы сцепиться во второй раз. Светка настигла обидчицу у самого конца коридора, прямо за углом которого начинался холл второго этажа, куда выходили двери учительской, комнаты завучей, и разумеется , кабинета директора. Да и звонок на следующий урок должен был раздаться вот-вот, предвещая появление в коридоре учителей. К большому неудовольствию наслаждавшихся зрелищем школьников, изрядно помятая Белозерцева была вырвана из крепких рук Сипаевой, которая ухитрилась последний раз приложить противницу спиной о дверной косяк, уже будучи схваченной крепкими руками двух самых сильных парней в классе.
- Девки, и че с ними теперь делать?
- Пусть в туалет идут за кабинетом домоводства, там разбираются…
- Алинка, ты что, с ума сошла…. Я сейчас позову…
- Вякнешь хоть слово – ты мне больше не подруга. Поняла? И не дрожи так. Я могу за себя постоять.
Сипаева гордо вошла в зловонное пространство первая, и когда дверь на сражающимися захлопнулась, все еще находилась спиной к противнице. Алина ударила ее ногой в поясницу, так что Светка пробежала несколько метров и упала на колени, однако не успела Алина подбежать к ней, чтобы добить, как Сипаева уже оказалась на ногах . Некоторое время они возились в центре туалета, вцепившись друг друга мертвой хваткой, потом распаленная яростью Сипаева впихнула более легкую противницу в узкую кабинку, швырнула на очко и начала бить затылком об стену, держа Белозерцеву за нежные розовые ушки. Белозерцева отчаянно пинала ее по ногам, а руками безуспешно пыталась освободить свои уши , которые местами уже начали кровоточить .Тогда Алина запустила ногти в тугие бока противницы, разрывая ткань платья и оставляя глубокие борозды. Светка взвыла и отскочила, тазом распахнув утлую дверцу кабинки. Алина попыталась подняться, но Светка ударом ноги отбросила ее обратно на унитаз.

- Ах , тварь, - выдохнула Алина, , сорвала со стены рулон туалетной бумаги и метко швырнула его прямо в лоб Светке, ошеломив ту на мгновение и заставив попятиться….

…... Потом они долго и остервенело дрались ногами, постепенно перенося вонючую грязь с кафельного пола на одежду . Выдохлись, крепко схватились , упали и начали отчаянно бороться , стараясь оттолкнуться от пола сильными ногами в мгновенно посеревших форменных гольфах.
Наконец, более тяжелая Светка притиснула соперницу лопатками к холодному мокрому полу, она схватила валявшуюся в углу вонючую тряпку, забытую уборщицей, набросила ее на лицо отчаянно вырывающейся противнице и навалилась всем весом. Испускаемый тряпкой аммиачные пары ,похоже, придали Алине сил, во всяком случае вырываться она стала с удвоенной силой.
- Сдаешся, сука? – прохрипела Сипаева.
- Ууси аина! – нечленораздельно донеслось из-под тряпки, и сильное тело Алины резко выгнулось в отчаянной попытке сбросить с себя противницу. Едва удержавшаяся наверху Сипаева несколько раз сунула в тряпку кулаком. Это помогло, Алина затихла.
Кряхтя, Сипаева встала на ноги и презрительно посмотрела на распростертую у ее ног побежденную. Наконец Алина тоже поднялась на ноги и , пошатываясь скрылась в ближайшей кабинке. Блевать и плакать одновременно было страшно неудобно, но прекратить хотя бы один из процессов долгое время не представлялось возможным. .
Потом добрела до грязного, в мутных потеках зеркала, висевшего на стене, и захотела заплакать снова , но весь запас слез был уже неразумно израсходован. Тогда Алина завыла всухую. Восстановившая к этому времени силы Сипаева вздернула ее за размочаленную косу на ноги и поволокла за собой к выходу, намереваясь предъявить секунданткам как свидетельство своей победы, а потом отправить каяться к Гирину.
- Я иду, иду, отпусти, - заскулила Алина ,но стоило Сипаевой выпустить захват, как Алина со всего размаху ударила ее кулаком в основание черепа. Сипаева зарылась в пол, и Алина начала бить ее своими точеными кегельными ногами. Неизвестно, что сильнее ошеломило Сипаеву – сам удар или коварство противницы, но она даже не пыталась подняться, а лишь беспомощно ворочалась всем своим большим телом под градом ударов, кряхтя и прискуливая.
- На, получи гадина, - истошно орала Алина, и на эти крики , донесшиеся через двойную дверь, вбежали оставававшиеся на стреме секундантки….
….То что булькала , захлебываясь слезами и слюнями Сипаева казалось настолько неправдоподобным, что девочки посмотрели на нее с молчаливым порицанием , на гордо застывшую у окна Алину с молчаливым же, но весьма красноречивым уважением и предложили обеим встретиться в четыре часа для окончательного прояснения вопроса.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

На стрелку обе пришли в джинсах , Алина в фирменных «вранглерах», туго схватывавших бедра, а Светка в линялых самостроках., изготовленных бог знает на какой Малой Арнаутской.
В другое время эти самостроки вывали бы волну насмешек «мажорок», однако противницы не оставили времени для словесной разминки, а , сжав кулаки, начали медленно двигаться вокруг друг друга, время от времени делая резкие неумелые выпады кулаками. Первой попала в цель Сипаева, поразив высокую грудь , обтянутую футболкой. Алина издала немузыкальный звук и в прыжке ударила ногой в массивное бедро Сипаевой. Сипаева тут же пнула ее под колено , менее грациозно но так же болезненно.
Они продолжали наскакивать друг на друга, обмениваясь ударами. Лицо Сипаевой распухало на глазах, глаза и без того узкие превратились в маленькие щели. Алина шмыгала носом, втягивая струйки крови, однако не теряла самообладания, старалась каждым ударом попадать в лицо противницы. Наконец Сипаева бросилась на противницу, зажала ее голову под мышкой. Алина отчаянно пыталась высвободиться . Наконец они потеряли равновесие и рухнули на землю. Сипаева оказалась внизу, продолжая при этом крепко зажимать голову Алины. Та задушенно что-то кричала и пыталась вырваться, скребя по слежавшемуся песку своими «адидасами», но оглушенная падением Сипаева держала ее крепко. Единственное, что смогла Алина - это дотянуться до лица противницы и судорожно вцепиться в него ногтями. Поскольку никто из присутствующих не горел желанием узнать, успеет ли Белозерцева перед потерей сознания от асфиксии вырвать Сипаевой глаза, их подняли на ноги , разъединили, умыли водой из протекающей рядом Гнилянки и дали перевести дух, после чего схватка началась по новой. Вскоре Сипаева опять повисла на противнице и они затоптались по кругу.
- Руки, блядь, не держи, - заорала Алина и попыталась долбануть Сипаеву головой в лицо. Сипаева успела среагировать, они глухо стукнулись лбами, и разлетелись, ошеломленно тряся головами. Алина оправилась первой , бросилась в атаку и попала аккурат на Светкиного «орла» - страшный прием , обычно не использовавшийся в заурядных девчоночьих разборках . Светка с размаха всадила крепкие ногти всех пяти пальцев правой руки в светлую макушку противницы, немедленно окрасившуюся кровью . С жутким криком Алина отбежала назад , и забилась в рыданиях . К ней бежали подруги,
на ходу доставая из сумочек флакончики дешевых духов.
Тяжело дышавшая Сипаева смотрела на эту суету остекленевшими глазами ,как будто враз потеряв представление о том , кто она такая и как сюда попала - потная, с истерзанным лицом и залитым свинцовой ноющей усталостью телом .

- Ну все? – с надеждой спросил кто-то .
- Нет, не все, - прозвенел голос Алины.

Вырвавшись из рук державших ее подруг, Алина подошла к Сипаевой и ударила ее ногой в живот. И драка возобновилась – молчаливая, свирепая , беспощадная.
В окружившей бойцов толпе все больше людей понимало, что происходит что-то жуткое, в корне отличающееся от привычных стычек и разборок, все больше голосов , сначала робко, а потом все более и более убежденно начали призывать прекратить эту бойню , но даже самые отчаянные «районовцы», в душе понимая разумность этих призывов, не решались пересечь границу невидимого круга, в котором сила сталкивалась с силой, ярость налетала на ярость, а отчаяние вцеплялось в отчаяние. Казалось, само время остановило свой бег , закуклилось, закольцевалось, и все захваченные этой мертвой петлей навсегда обречены слышать хриплое , свистящее дыхание бойцов, ругательства, похожие на стоны, и стоны , яростные как ругательства, видеть две фигуры, то слипающиеся в один силуэт , то снова разъединяющиеся , и дышать кислым и пряным запахом – то ли пота, то ли ненависти, то ли вечности……
Алина дважды сбивала Светку с ног, но та каждый раз поднималась, пока наконец размашистым мужским ударом не свалила с ног Алину. Не пытаясь подняться, Алина подсекла ей ноги, а когда та рухнула , приподнялась на локтях , ударила изо всех сил ногой в висок и обессиленно растянулась на траве, глядя сквозь застилающий глаза красноватый туман на темнеющее над ней майское небо, на котором робко появлялись дрожащие светлячки звезд.
- Вот теперь – все! – прошептала она, одним рывком вскочила на ноги , сплюнула кровью на тело поверженной противницы и , резко повернувшись, упругим шагом – носки врозь! - пошла к дереву, у которого беззащитным сиреневым комочком оставалась лежать ее куртка.
Расходились уже в темноте . «Районки» быстро исчезли в роще , за которой виднелись серые бетонные блоки Городка Судостроителей, почти неся побежденную , полубесчувственную, горько рыдающую Сипаеву . Никто не знал, от чего Светка плакала больше, от боли или от поражения , но утешать ее старались изо всех сил, как бы пытаясь отогнать мрачное и давящее чувство , висевшее над побежденными как черное облако. Зато в мажорной команде царило ликование. Победительницы свернули с пустыря, хохоча во все горло, и ринулись вниз по узкой короткой улочке деревянных домов. Большая пегая собака, важно возлежавшая в теплой пыли, при их приближении поспешно прекратила вылизывать свои черные крупные соски и почла за благо спастись бегством , нырнув под створки старых , черных рассохшихся ворот.
- Алинка, тебя не тошнит?
- Да ну, да вот еще!
- Линочка, хочешь я тебе Мандельштама дам переписать. На целую неделю дам, хочешь?
- Еще чего!У мамки на работе откопируешь и принесешь.
- Ладно! – покорно пискнула новоявленная соискательница дружбы с победительницей
- Алин, мясо надо приложить.
- Ой, а у меня в холодильнике только котлеты, не пойдет?
- Алин, давай зайдем ко мне , хоть умоешься.
- А пофигу! – беззаботно отмахивалась Алина. – Дома умоюсь .Родичи в Германии, только в воскресенье приедут.
- Линка, колись, где так махаться научилась?
- А вот! – скорчила она рожицу Стасу Лиховцу, самому красивому мальчику класса , бережно ведшему ее за руку, и ему, и ей и всем вокруг было ясно, что он найдет предлог чтобы зайти с ней в пустую квартиру, и поможет ей снять джинсы чтобы обработать ссадины на коленках, и между ними произойдет ТО САМОЕ, для чего в языке большинства девчонок 9 «В» класса даже не было названия.
Несмотря на распухающее лицо и запекшуюся кровь в волосах , она всем казалась удивительно красивой, и исходившая от нее эйфорическая волна разбегалась кругами, наэлектризовывала маленькую толпу , спаивала ее в коллектив, подсознательно усвоивший главный урок сегодняшнего дня. Хрупкая и сложная система умолчаний и уступок, еще утром неосознанно, но властно направлявшая «мажорок» в их отношениях с «районками» теперь казалось смешным анахронизмом, непонятно на чем основанном. С быдлом не надо церемониться. С быдлом не надо договариваться. Быдло не надо принимать в расчет. Если быдло забывает свое место , его надо мочить, только и всего, и эта простая истина казалась такой же совершенной и притягательной как длинные стройные ноги Алины Белозерцевой в перепачканных землей , кровью и травяным соком фирменных джинсах «Вранглер». .
Уже перевалило за половину десятого, и из открытых настежь по случаю майского тепла окон вовсю лилась мелодия - легкая и вместе с тем щемящая, перехватывающая девчоночьи сердца и уносящая их с пыльной улицы провинциального российского городка в исполненный грусти Манчестер или плачущий над морем Ливерпуль. На европейскую часть Советского Союза накатывал с Атлантики грозовой фронт.

Апрель 2007