GirlFight.ru - Сайт Женских Единоборств

Не везло ему с женщинами. Ну, так вот, выходило. И не о том разговор, какой он мужик. Совсем в другом дело.
В постели, как на войне, всё понятно. Вот он, враг, а вот друг. Но бурные дни проходят, и наступает мирная гражданская жизнь. И стоит задуматься, на ком, в конце концов, остановить свой выбор. И он задумывался.
Он ни одной женщине не признался в любви, просто, не хотел обманывать. Иногда, казалось, что это какой-то замкнутый круг. Что тут поделаешь, ему нравились красивые женщины. А красивым женщинам нравилась только красивая жизнь. И когда красавица узнавала, что у него даже машины нет, в глазах у неё сразу мелькало неприкрытое разочарование. Этот короткий взгляд и убивал надежды на дальнейшие встречи. Ему даже не хотелось объяснять, что служба Отечеству, правда, честь и совесть для него не пустой звук. Пока одни зарабатывали себе бабло, он защищал южные рубежи Родины.
Он ещё молод, ему скоро 27 лет. В этом возрасте Гагарин совершил свой бессмертный полёт, а Лермонтов шагнул под пистолет. Он военный лётчик и самолёт занимает в его жизни слишком много времени, чтобы продолжать мечтать об одиночестве. Но красота женщины, это же, не всё ещё. Душа должна быть красивой. Они же, родственниками будут, значит, и душа нужна родственная.
А вот ещё вариант. Бескорыстная девушка, вроде и симпатичная, но такая покладистая. Никогда не спорит, во всём с ним согласна. Словом, в рот смотрит. Проснёшься утром и думаешь, стоит ли она у кровати с тапочками в зубах или нет. Это приятно, когда тебе смотрят в рот, но только один день. «Хорошая ты девушка, но извини».
Женщины, которые называет мужиков кобелями, наверное, и не подозревают, что душа у большинства мужчин такая же чувствительная. И самому полюбить хочется, и чтобы его любили, и чтобы заботиться о Ней, и чтобы домой после работы спешить.
И в любовь с первого взгляда Роман верил. Не со слова, а, именно, с взгляда.
Бывает, смотришь на девушку, а она взгляд отвела. Не судьба.

Ну, не получается пока семейный мирок. Может, в нём дело, зря идеал ищет? Где он, идеал, может в средних веках затерялся и не выцарапать его оттуда. Сколько между ними, лет 500?
«Ничего, - думал Роман,- карьера, по крайней мере, складывается. Сейчас новое задание, а после него всё образуется. Задание серьёзное. За работу ему и машина полагается. Это так, между прочим. Ничего, пофартит ещё»
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Вот, ещё один день подошёл к концу. В казарме потушили свет, дневальная бодро отрапортовала по селектору о проведённой вечерней поверке и отбое личного состава. Ольга Маликова, рядовая пограничных войск закинула своё измученное за сутки тело на верхнюю койку и закрыла глаза. Сон не приходил. За почти полтора года службы она привыкла довольствоваться минимумом благ. Спать иногда приходилось часа по четыре, а остальное время занимали наряды, тревоги, караульная служба. Через полтора месяца – дембель. Она снова вернётся в свой родной город, где прошло её беззаботное детство, где её ждут из армии её мальчишки, где она скоро пройдётся гоголем по центральным улицам, в обрамлённой позолоченным аксельбантом, новенькой парадке.
Перед глазами мелькали события минувшего дня, и Ольге уже не понять было: спит ли она и видит сон из обрывков прошедшей пятницы,
--Маликова, что ты нам можешь рассказать по этому вопросу,- из сна выплывает лицо командиры её взвода, старшей лейтенанты Стрижёвой, или, как её зовут девчонки – Стриженой.
-- На данном этапе нашим основным потенциальным противником является Маньчжурия. Её руководство встревожено вступлением Российско-среднеазиатской федеративной социалистической республики в блок НАТО и стягивает к нашим границам свои войска. Как сказала наша президента Юлия Владимировна Матвиенко, священный долг каждой женщины, оберегать спокойствие наших границ. Дети, мужчины и старики должны чувствовать, что оружие находится в надёжных, крепких руках…
На самом деле, Оля себя такой уж крепкой и надёжной не ощущала. Она до службы даже и спортом-то не занималась и дралась в детстве всего раза два, не больше, потому что очень боялась получить трёпку. Но, вот, закон есть закон: все лица сильного пола должны полтора года провести в армии на защите их отечества, РСФСР. Она попала на границу и провела это время, с точки зрения начальства, весьма достойно. У неё даже было одно задержание. Вместе с двумя девчонками из караула полгода назад они поймали маньчжурскую шпионку. Сначала случайно обнаружили свежий след, долго преследовали нарушительницу, выследили её, взяли в плен. Ольга даже приняла участие в задержании, хотя и очень боялась, что не справится. Ничего, их было трое, а маньчжурка одна. Один на один, конечно, она бы не справилась. Но с ней в дозоре была Валида Касумова, мощная дагестанка, работавшая до призыва грузчицей и занимавшаяся, к тому же, классической борьбой. Она практически в одиночку скрутила раскосую азиатку. И, даже приёмы карате маньчжурке не помогли.
В их роте 120 военнослужащих. Только, тсс, это военная тайна. Враг не должен знать, сколько в российских ротах людей. Девчонки здесь собрались разные, от Москвы до самых до окраин. Она, Ольга, например, с Поволжья, под её койкой сладко посапывает Анютка, киевлянка, её подружка. Но Анютке ещё трубить долго. А ей, Ольге скоро домой.
Дружбы между девчонками особой нет. Так, кучкуются, ориентируясь на место жительства. Больше всего росских девчонок. Где-то, человек 80. Так и должно быть, рождаемость в центральных регионах самая высокая, не то, что не Кавказе, или в Средней Азии. Кавказки здесь вообще самые крутые. Их даже офицерки побаиваются. Чуть, что, сразу в драку. А, все здоровые, с ними и втроём не справишься.
Оля тихонько всхлипнула. Она вспомнила, как полгода назад её подруга Даша Нестеренко схватилась с Русланой прямо здесь, посредине казармы. Даша – девушка тоже спортивная, к тому же, была командирой отделения. Пыталась заставить что-то сделать свою подчинённую. Через устав не получалось. Руслана сразу начинала рычать: то ли, зарежу, то ли, родня приедет – зарежет. Слово за слово, сцепились. Руслана так ловко приподняла её и бросила через плечо. У Дашки только подошвы ботинок мелькнули. И на полу у неё шансов не осталось. Руслана её основательно припечатала и крепко побила. Ольга не рискнула прийти на помощь подруге. Руслана здоровая, под центнер весом, а она невысокая, худенькая, совсем, как парень, эта богатырка её, не то, что бы рукой, сиськой бы захлестнула.
Дашка дембельнулась. полгода назад, а у Ольги осталось перед ней чувство вины, да и перед собой, наверное, тоже, за то, что струсила тогда.
Казарма наполнилась знакомыми звуками ритмично скрипящей кровати. Ого, кого-то сегодня опять опускают, делают мальчиком. Ничего не попишешь, природа берёт своё, девушкам нужны сексуальные упражнения даже в армии. А где здесь слабый пол искать? В чайной один буфетчиком работает, библиотекарь тоже мужчинка, правда, старый. Ага, да это Куликова Страхову имеет. Как раз, обе на буфетчика и запали. Вчера выясняли отношения. Куликова победила и теперь отрывается, села верхом и елозит по ней, как настоящая леди. А удел всех мужчинок лежать внизу и не возникать когда все твои части тела женщина использует по своим потребностям. Это правило любого поединка: в драку не лезь, а если сунулся и проиграл, то будь готов, что из тебя будут делать мальчика.
Оля поэтому и избегала драк. Здесь она почти самая щупленькая и маленькая, и почему-то, подчиняться потом такой же, как она не вставляет, и опускать кого-то не хочется. Наверное, она не совсем нормальная.

Утром на построении Ольга заметила, что в части присутствует всё руководство во главе с командирой, полковницей Микаэлян. Что-то случилось?
--Рота, стройся,- командует Стриженая. Комроты в отпуске, и Стрижёва сейчас её замещает. Ничего в этом хорошего нет. Командира – садистка и на все самые трудные работы отправляет свой взвод. Вот и сейчас, они выступают на Чёрную сопку. Это нехороший вызов, особенно сейчас. И РСФСР, и Маньчжурия считают сопку и территорию, к ней прилегающую, своей. Не дай Бог, из-за этой гнилой горки, на которой и растительности не наблюдается, начнётся конфликт.
Когда они прибыли на Чёрную, там уже расхаживало десятка два маньчжурок в голубых, маскировочных хэбэ. Их --тридцать, на десять человек больше, всё-таки, поспокойнее.
Оля сняла с предохранителя автомат. Оружие у россичей тоже лучшее. Его лет сорок назад изобрела известная конструктора Степанида Калашникова, и с тех пор ничего лучшего придумать не могут, только дорабатывают что-то в Ак.
Офицеры, и российские, и маньчжурские отправились на переговорный пункт, а для солдаток таким пунктом стала лужайка перед сопкой.
-- Чё, вы там, узкорылые,- стала задирать маньчжурок Куликова,- в теннис-пенмс играете? Говорят, у вас там мужчинка президент. Наша президента вашего отымеет.
Маньчжурки, смуглые и раскосые, сбились в кучу, улыбались и пугливо озирались по сторонам.
--А они по росски не понимают, они по-птичьему только чирикают,- подключилась мощная Руслана,- эй, чурки. Как вас там? Пинг-понг, карате?
Услышав знакомое слово, маньчжурки оживились, закивали головами и что-то защебетали, ну, действительно, как птички.
--Да, брось ты, карате, карате. А, слабо, с росской девчонкой подраться со своим карате?- Валида вышла навстречу, бросила автомат в траву,- ну, иди сюда, кто не боится.
Маньчжурки поняли по жестикуляции, чего хочет высокая брюнетка. Похоже, драться им совсем не хотелось, но отказываться было позорно. И они вытолкнули вперёд высокую, достаточно женственную сержанту.
Ольга, не выпуская из поля зрения, Валиду и маньчжурку, бросала взгляды на потенциальных противниц. Если эта длинная Валиду заломает, придётся идти стенка на стенку. А то, может, и стрелять придётся. Страшновато.
Маньчжурка пыталась достать Валиду своими длинными ногами. Валида встала в борцовскую стойку и караулила момент. Вот она поймала соперницу за ногу, подтянула её на себя и сошлась с ней в борцовском обхвате. Желтолицая, тоже не слабая, сцепились они так, что слышен был хруст суставов. С такой сцепишься, подумала Оля, сразу позвоночник в трусы высыплется. Две мощные потные туши, чуть не высекая искры, стремились сломать, покалечить друг друга. Нет, решила Оля, гораздо сексуальнее наблюдать за мальчишеской борьбой. Они такие слабенькие, хрупкие, так эротично постанывают и выгибаются. А здесь всё очень даже круто.
Словно в подтверждение Олиных мыслей, соперницы стали действовать ещё жёстче. Маньчжурка нанесла пару ударов рёбрами ладоней по ушам Валиды. Видно было, что эти удары всерьёз поставили Касумову на грань катастрофы. Она не могла сжать соперницу так, чтобы из той потекли все соки. А ещё несколько таких ударов и она потеряет сознание. Валида вспомнила, видимо, свою гражданскую специальность, напряглась и с жутким стоном оторвала маньчжурку от земли. Затем перехватилась поудобнее, просунула руку ей между ног и, сильно прогнувшись, бросила её через спину. Маньчжурка, даже упав на спину, не потеряла присутствия духа, и продолжала наносить Валиде удары руками и ногами.
Валида вновь сумела обхватить азиатку поперёк туловища, та просунула руки под захват, пытаясь освободиться. Дагестанка, словно ждала этого: снова вырвала соперницу кверху невысоко, но резко. И резко опустила её вниз головой, так что маньчжурка не успела сгруппироваться. Все замерли, почувствовав, что случилось что-то страшное. Моментально парализованная азиатка безжизненно валялась в траве. Россиянки направили стволы своих автоматов на маньчжурок.
--Всем лечь, твари,- закричала Куликова, - лягай, лягай!
Дисциплинированные манчьчжурки поняли всё без перевода и подчинились. Впрочем, росский язык – самый популярный в мире, и на что уж Маньчжурия закрыта от других государств, а с РСФСР у них контакты хорошие: и торговые, и культурные.
К ним чуть ли не бегом приблизились офицеры, закончившие свои переговоры, во главе с Микаэлян.
-- Вы, чито, суки тэкучие.- судя по её акценту, Микаэлян была в бешенстве,- под трэбунал, бляди, захотэли? Кэто дрался?

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Валида находилась на гауптвахте, и в караул на заставу Ольга выступила вдвоём с Куликовой. Та повела Ольга куда-то в самую чащу, не к границе, а совсем в противоположную сторону, куда и ходить-то не следовало. Они продрались через какие-то кустарники. Ольга лишний раз пожалела, что пошла за этой дылдой. Хорошо ещё, накомарники одели, хотя гнус и мошка, которыми прямо кишит восточносибирская тайга, безжалостно атаковали их руки и шею, которую сетка, вроде бы и должна была защищать.
-- Куда завела ты нас, мерзкая бабка? - в который раз взмолилась Ольга, - Сусанина!
-- Подожди, подожди, тут избёнка какая-то странная. В прошлый раз мы ходили с Валидой, она вдруг, как с неба появилась. А потом мы назад пошли, её опять нет. Прямо, мистика какая-то,- негромко бормотала Куликова.
-- А что вы в прошлый раз курили?- язвительно поинтересовалась Маликова.
--Да, ты не прикалывайся. Сама-то не куришь. Вот, если она там и убедишься.
Кустарники и лес вдруг кончились, и они вышли на освещённую каким-то непонятным светом, явно не солнечного происхождения, поляну.
--Видишь, что я тебе говорила, – прошептала Куликова.
На поляне каким-то непостижимым образом находилось в стоящем положении, хотя по всем законам физики должно было упасть, гигантское яйцо белого цвета, от которого поляна и озарялась таким загадочным светом. Оля подумала, что яйцо сейчас раскроется, и из него выползет гигантский цыплёнок жёлтого цвета, с узенькими глазками. Словом, маньчжурский шпион. Жизнь Оли складывалась так, что с чудесами ей сталкиваться ещё не приходилось, и страха никакого она не ощутила. Вышла из-за деревьев и подошла к «яйцу». И, точно, скорлупа тихонько треснула, в «яйце» обнаружилась дверь, которая не открылась, как у всех нормальных людей, а поползла куда-то вверх. Через пару секунд оттуда появилась… особь мужского пола, но не такой, как все мужчинки.
Во-первых, высокий, наверное, где-то 185 сантиметров, одетый не как мужчинки – в килт, а в нормальные женские брюки, правда, в какие-то, облегающие. Такие высокие на Ялмезе ещё были, но шибко худые. А этот накаченный, мышцы, будь здорова! Валида отдыхает, а пресс… Красота! Ольга опустила глаза ещё ниже и даже присвистнула:
-- Слышь, он чего, змею в штаны затолкал?
Такого никому отыметь не получится, если он сам не захочет.
Ольга понимала, что человек, выглядевший столь не мужественно, по идее, не должен привлекать её внимания, но смотрела на него заворожено, не в силах отвести взгляд. Видимо, похожие чувства посетили и Куликову. Та даже перестала сжимать автомат и устремилась рукой куда-то вниз. Под её ногами хрустнула ветка, и незнакомец посмотрел в их сторону. «А у него красивые глаза, да и лицо…. тоже»,- промелькнула ещё одна мысль,- «такого не надо бояться, он не будет в нас стрелять».
-- Вы кто, девчонки?- низким для мужчинки голосом спросил незнакомец.
-- Мы бойцы армии РСФСР,- сглотнув слюну, ответила Куликова.
--РСФСР?- удивился их собеседник,- значит, прав был старик Маркс. Все там будем. А как это расшифровывается?
-- Российско-среднеазиатская федеративная социалистическая республика,- на этот вопрос ответила уже интеллектуалка Маликова,- а вы, кто такой?
--Я?— он немного помолчал, а потом начал говорить о чём-то непонятном,- видите ли, девчонки, я астронавт, тоже с Земли. Наши учёные разработали теорию о параллельном мире. В страто-оболочке планеты есть некие временные дыры. Если в герметичном космолёте, заряженном электроимпульсами найти нужный угол отклонения в этой самой дыре, то можно натолкнуться на некий альтернативный вариант развития планеты. Когда-то, а когда неизвестно, был сделан определяющий выбор в истории развития Земли, а второй вариант тоже имел право на существование. Мы отправили несколько космолётов с аппаратурой и даже с собаками и научились возвращать их обратно Я - первый человек, который побывал здесь, я здесь второй раз, между прочим, но вот аккумуляция ослабла, и мне нужна, как минимум, неделя на подзарядку,- он кивнул на какую-то необычную антенну, торчащую из корпуса аппарата.
--Я немного не поняла,- стеснительно отозвалась на эту речь Ольга,- Земля, что это? Ты, что, с другой планеты прилетел?— она смотрела на незнакомца уже не только с восхищением, а и с неким обожанием, которого может удостоиться лишь уникальный человек, чей уникум она открыла первой. Некое подобие материнского инстинкта: «я явила вам личность, посмотрите, какой он славный, но не забывайте, что у меня права на него».
-- А как ваша планета называется?- спросил пришелец.
-- Ялмез.
Он странно хмыкнул в ответ:
--Не оригинально, всё наоборот. Как в книге, не помню, в какой. А почему,- он заинтересованно осмотрел их камуфляж,- почему у вас девушки в армии служат? Мужики, что, вымерли все?
-- Мужчинки занимаются домашним хозяйством,- продолжала терпеливо просвещать собеседника Оля, - а женщины должны защищать их.
-- Первый раз слышу,- удивился он,- планета с победившим матриархатом, на.. Давно вы так живёте?
-- Всегда.
Незнакомец не отрывал взгляда от Ольги. Видно было, что девушка ему сразу понравилась.
--А ты бы не хотела, чтобы тебя кто-нибудь защищал, на руках носил, кофе в постель по утрам?
--Кто? – она спросила и молила, чтобы ответ был таким, какого она ждёт. Молитва была услышана. Может, он Бог? Бог любви, например.
--У меня есть такое желание,- он не отводил глаз от неё. Ольга густо покраснела, а потом решила, будь, что будет:
--Хочу.
Куликова, стоявшая рядом, посмотрела на них, сначала на каждого по отдельности, а потом, на обоих вместе:
--Оль. Ты тут поболтай с ним немного. А я пойду, в дозоре покараулю. Мало ли что.
Они и не заметили, как Куликова удалилась. Смотрели друг на друга, не отрываясь. При этом успели объяснить друг другу принципы своего существования. Роман, так он представился, расспрашивал о том, как живут ялмезки, какой у них строй, почему при достаточно высоком техническом прогрессе нет космической программы, хоть какой-нибудь малой.
-- Да, были у нас исследователи в прошлом веке. Цил, Цикл… Циколковский, или, как там его. Но у нас инквизиция зверствовала. Его на костре и сожгли, как ведьмака.
--А растения у вас, почему синие?
Оля пожала плечами. Какими им ещё быть. Оказалось, зелёными. Эти инопланетяне, точно, извращенцы.

Он не обманул её насчёт рук. Оля закрыла глаза и испытала райское блаженство оттого, что её, словно драгоценный груз, бережно переносят по воздуху.
«Так, наверное, птицы радуются в полёте. А, вдруг, это только сон? Сейчас глаза открою, и снова обрыдлая казарма. Нет, не хочу. Хочу летать, И, чтобы раздел он меня сам. И, чтобы, куда я захотела, туда бы и поцеловал, чтобы гладил, вот так, как сейчас и, чтобы не уходить никогда отсюда».
Её мысли путались. Она хотела этого мужчину, не как раньше, когда развлекалась с мальчиками, когда отыметь того было за победу и в развлечение. С ним ей хотелось поражения. Пусть даже будет немного больно, не беда, главное, чтобы каждая клеточка тела запомнила прикосновение его сильных, но добрых и нежных рук.
Беспокоили размеры. У мужчинок с Ялмеза этот орган больше напоминал огрызок варёной морковки. При взгляде на такой агрегат у Оли заколотилось сердце. «Раза в три, наверное, больше».
Ничего, оказалось, что её организм умеет подстраиваться и под такие обстоятельства. А дух захватывало так, что и представить подобного было невозможно.
Через час за стенкой космолёта раздался знакомый свист Куликовой.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
--Ты такая счастливая, как будто доппаёк получила. Чё, было?
-- Ага,- Оля и не скрывала своей радости,- ты и не представляешь, как это восхитительно. Это не то, что наши подножные мужчинки, которые только подчиняться и могут.
--Ну, ладно, ты не очень светись, а то командира наша ослепнет,- с оттенком некоторой зависти сказала подруга,- завтра снова в караул попросись, раз так понравилось. А, что ты про кровь там сказала?
-- Да, он из пальца у меня кровь взял, сказал, что так нужно.
-- И ты ему поверила?- Оля беззаботно кивнула,- странно всё это. Может, он колдун, какой? Чего он ещё говорил?
-- Про какой-то хлорофилл. Сказал, что у них деревья и трава зелёные, а Ялмез, это не Ялмез, а на самом деле, Земля. То есть, у нас наоборот, чем, как у них. А мы почву землёй называем, а планету, и, правда, наоборот. А как мне с ним хорошо было, дыхание останавливалось. Я думаю, что какой вот у них мир, такой и у нас должен быть…
Оля щебетала до КПП. Куликова не перебивала её, крепко о чём- то задумавшись.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Она пришла на поляну в третий раз. В прошлый раз она опять «летала». Он рассказывал ей о своей земной жизни. Многое было как у них на Ялмезе, но многое по-другому. Для Оли показалось необычным, что родители там живут вместе с детьми. Сначала родители заботятся о детях, а потом дети о родителях. А государство воспитывает детей, только когда родителей нет…
--Странно,- не понимала Оля,- если оба работают, кто же тогда за детьми ухаживает
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
-- А если садик и школа – госучреждения, то это тоже общественное воспитание…
-- А вот, когда у человека много денег и должность, она своего ребёнка, что, не обеспечит? Даже, если тот бездарность, а талантливый как пробьётся? Надо не только своего ребёнка любить, но и всех других. Тогда люди счастливы будут. А если он знает, что вон та – моя дочь, а эта не моя, она только свою холить и будет…
Роман пытался ей объяснить, но она считала, что их госустройство справедливее.
-- А ты бы полетела со мной?- вдруг спросил он в прошлый раз.
У Оли сильно забилось сердце. Странно, что она не задумывалась над этой возможностью. Да, она бы полетела.
--Вот, видишь, как ты легко готова отсюда улететь. Потому что родных нет. А я бы вот не рискнул отца с матерью оставить.
--Ты, что проверял меня или, правда, хочешь меня забрать,- для неё это стало важным. Если он улетит и не вернётся, для чего, вообще, дальше жить.
--Правда, хочу, - и жизнь снова засияла для неё всеми своими красками.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Сегодня Куликова не спешила их покидать.
-- Маликова, ты не очень-то увлекайся. Я раньше подойду.
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Ольга лежала на топчане, заменявшем кровать, и блаженно жмурилась.
-- Ты, послезавтра улетаешь?
--Да,- Роман был сильно озабочен.
-- И ты хочешь взять меня отсюда?
- Если ты захочешь. Послушай, что я тебе сейчас скажу,- он прошёлся взад-вперёд,- я сделал анализ твоей крови. Вобщем, её состав немного не совпадает с нашей, земной.
-- А что это значит? - она почувствовала, что есть какие-то силы, способные отобрать у неё Романа.
--Во-первых, репродуктивная функция,- он опять начал было изъясняться слишком непонятно, но спохватился, - детей у нас с тобой может не быть.
-- А во-вторых?
--А, во-вторых, - он вздохнул и продолжил, - твой организм может не приспособиться к жизни на Земле. Через пару лет могут начаться проблемы со здоровьем, а потом… Не хочу тебя пугать, но вероятен и летальный исход.
-- Два года,- она сжала губки так, словно собиралась заплакать, чтобы безжалостные силы природы со своими законами сжалились над ней и не мешали бы её счастью.
-- Послезавтра, ровно в полдень старт. Подумай ещё два дня. Если решишься, приходи. Я буду ждать тебя. Но правильнее будет, если ты останешься здесь. Тебе нет и двадцати. Сколько ты ещё проживёшь здесь, сколько счастья у тебя впереди Словом, решай, Здесь я не могу настаивать.
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------.

Оля покинула космолёт в задумчивости. Вышла и вздрогнула. На ступеньке сидела Куликова.
-- Ты давно здесь сидишь?
-- Давно, давно,- она встала, и девушки потихоньку направились в сторону чащобы,- ты чего так громко кричала? Он тебе больно сделал?
--Нет,- грустно улыбнулась Маликова,- наоборот. От счастья.
-- Представляю себе,- пробормотала напарница и остановилась,- слушай, а ведь так не честно. Я первая эту избушку заметила, а ты всё счастье себе хочешь забрать. Надо делиться.
Ольга побледнела. Начинается!
--Да, ведь у тебя это, буфетчик есть. Как его, Паша, что ли.
--Так, я, Маликова, тебя тоже не оставлю,- нашла компромисс Куликова,- я с тобой тоже поделюсь.
--Нет, - Ольга сделала попытку двинуться дальше, но Куликова схватила её за руку.
-- Стой, не хочешь делиться, как нормальная девчонка, давай - поединок. Но, если проиграешь, ночью пожалеешь, - она отбросила автомат.
Ольга боялась драться: боялась и боли, и позора поражения. Но сейчас на кон было поставлено такое, что она без раздумий освободилась от оружия и приняла бойцовскую стойку. Оля сама не понимала, что за приступ смелости её посетил. Она впервые не побоялась схватиться в поединке с другой девушкой, хотя знала, что Куликова значительно сильнее и опытнее её. Им, конечно, показывали на занятиях приёмы, но без применения их на практике, это всё было совсем неэффективно.
Куликова не стала долго стоять и смотреть. Она с ходу прыгнула коленом вперёд, так что Оля едва успела защититься. Тут же Куликова борцовским приёмом сбила девушку с ног. Ольга как-то умудрилась скинуть её с себя, и это был несомненный успех, не позволила победить на первой же секунде. Оля сумела даже обхватить соперницу ногами, сковывая её активность, но та приподнялась, упёрлась руками в Олины плечи, и силы для продолжения захвата иссякли. Куликова резко переменила вектор атаки и резко закинула ногу на более слабую противницу уже с другой стороны. Лёжа на боку, Ольга пыталась противостоять натиску, но она была намного слабее и медленнее. Если, хотя бы продумать план драки, может и оставались бы минимальные шансы. Ольга обхватила Куликову за шею, но та сделала, то же, самое, только с гораздо большей мощью. Маликова не выдержала и, застонав, откинулась на спину. Куликова молниеносно оседлала свою жертву, схватила рукой за подбородок и стала разворачивать её лицо.
-- Куда ты, слабачка, дёргаешься? Тебя и 10-летний мальчик заломает.
Оля терпела. «Ни за что не сдамся»,- решила она,- «пусть лучше сознание потеряю, а он всё равно мой будет». Она не могла даже противодействовать руками, так как те оказались уже выпрямленными у неё над головой и блокированы настолько, что их было не согнуть.
--Ты признаёшь право сильнейшей? – торжественно допытывалась Куликова.
-- Нет, никогда.
-- Тогда я тебя саму мальчиком сделаю.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Роман проводил анализ почвы, как вдруг услышал через открытый входной люк шум и возню. Он глянул в обзорник, увидел, что на траве борются две девушки в солдатских гимнастёрках, и выскочил к ним из космолёта. Впрочем, вся борьба была уже завершена. Более крепкая солдатка основательно оседлала его любимую и, казалось, вот-вот и свернёт ей шею. Роман в два прыжка очутился рядом с дерущимися, рывком сунул руки под мышки более сильной Куликовой и таким же мощным рывком легко поднял её кверху.
--Не смей её трогать.
Куликова была ошарашена такой силой, проявленной представителем «слабого» пола и, так и осталась стоять с открытым ртом, глядя, как Роман бережно поднимает Ольгу, как нежно к ней прикасается.
-- Я её победила, значит, ты должен стать моим,- прорезался, наконец, у неё голос. Но голос этот был уже весьма неуверенным.
-- Я никому ничего не должен, - отвечал мужчина, - я сам делаю свой выбор. Я люблю Олю, и она будет моей.
-- И я люблю тебя, - отозвалась Ольга. Странно, но ей совсем не было стыдно за своё поражение. Наоборот, она испытала райское блаженство оттого, что пришёл сильный человек, любимый человек, спас её и вырвал из рук обидчицы. И он никогда и никому не позволит сделать из неё мальчика.
--Это же, ничего, что она победила, - Ольга робко глянула снизу вверх.
--Ничего, - он обнял её, - женщина и не должна быть сильной. Такой красивой , как ты нужна только любовь и ласка.
Куликова, о чём-то задумавшись, смотрела на них совсем по- новому. На обратном пути в часть она не произнесла ни слова.
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Вечером, перед отбоем, Ольга разделась до трусиков и подошла к койке Куликовой.
-- Признаю, ты победила меня. Я готова отдать долг. Можешь начинать. Я не буду сопротивляться. Только, больше ничего не получишь.
Стоявшие рядом девчонки с видом крайнего изумления выслушали эту тираду. Так открыто в своей неженственности ещё не сознавалась ни одна из них. Проигравшую приходилось порой заставлять подчиняться силой, чуть ли не впятером. А тут…
Куликова немигающе посмотрела на свою напарницу, и отрицательно покачала головой.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
И вот, 12 число. По идее, дней через пять она должна «дембельнуться». Но сегодня день прощания не только с армией, но и с планетой Ялмез. Сейчас, в 9 часов она выступит в караул, там «потеряется» в дозоре, а в 12 часов ялмезка Ольга Маликова престанет считаться гражданкой РСФСР. Её ждёт новая жизнь с любимым человеком. Всё произойдёт тихо, ей повезло, что всё пройдёт так обыденно.
На утреннем разводе Стриженная была в дурном настроении. Наорала на всех, Ольге было на это теперь плевать. Пусть хоть ударит, хоть плюнет, для неё это уже другая, вчерашняя жизнь. Сейчас она зачитает список караула, и адью.
Но, похоже, Завтра задерживалось.
-- Хочу вам сообщить, что позавчера была инспекция по нашим постам. На посту №4, где постовые Куликова и Маликова, инспекторы произвели «ложное нарушение», прождали пограничниц 2 часа, но те так и не объявились. За халатное отношение к обязанностям Куликову и Маликову приказом командира части арестовать на трое суток. Выполнять,- скомандовала командира взвода. К Куликовой и побледневшей Маликовой подошла прапорщица из комендантского взвода в сопровождении двух дюжих солдаток.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Валида всё ещё сидела в камере. Руководство части решило замять дело и, не получая ноты протеста с Маньчжурской стороны, «выдержать» Касумову с пару недель под арестом. А потом, даже если Министерство обороны начнёт копать под неё, заявить, что Касумова уже была наказана, а два наказания за один проступок применять нельзя.
--О, старые подруги, - возликовала одинокая арестантка,- теперь всем караулом отдохнём. За что вас-то?
И Ольга стала рассказывать. Она рассказала им всё: и про кровь, которая не совпадает, и про время вылета, и про Него. Валида и Куликова, не перебивая, выслушали её исповедь.
--Да, такие, вот, дела,- вздохнула в конце рассказа Касумова,- наверное, так и надо. Мне бы такого найти, я бы как коврик стелилась.
Эти слова не вызвали удивления даже у Куликовой. Она только спросила Маликову:
--А, если бы не «губа», полетела бы?
Оля, молча, кивнула головой. Она боялась разреветься.
--А, вдруг ты там больше года не протянешь?
-- Ну, и что. Это же, целый год с ним рядом, такое чудо. Разве за год счастья нельзя жизнью рискнуть? Только,- она вновь поникла, вспомнив про реальность,- только теперь и жизнь-то, вроде, ни к чему.
-- А сколько сейчас времени?- вдруг спросила Валида.
-- Чёрт, его знает? Начало двенадцатого, наверное. Часы то отобрали,- Куликова встала и потянулась,- ну, как, Касумова? За восемь бед один ответ?
--Я рада, что ты поняла.
Они стали стучать в дверь:
--Эй, караульная, - долго никто не подходил,- ты где, обосралась, что ли? Подойди сюда.
--Ну, чего? - лениво зевая и потягиваясь, появилась охранница.
--Арестованной плохо, нужна срочная помощь.
--Сейчас, - дура караульная поверила сразу,- сейчас разводящую вызову.
--Бегом, давай. Помрёт, ты ответишь.
Через минуту дверь со скрежетом открылась, и на пороге возникли фигуры разводящей и туповатой охранницы. Валида и Кулмкова вынесли из камеры «безжизненное» тело Оли.
--Что с ней?— наклонилась над лежащей на полу разводящая.
В тот же миг рука Касумовой вскинулась чуть вверх и локтевым сгибом опустилась на затылок потерявшей бдительность сержанты. Глупая караульная не успела осознать, что произошло, как была сбита с ног Куликовой. Она пыталась схватиться за оружие, которое не было даже снято с предохранителя, но Куликова нанесла ей, лежащей, удар Кулаком в челюсть. А тут и Касумова подоспела, подхватила автомат и опустила колено на грудь охранницы.
--Лежать, гнида. До 12 часов вы арестованы. После двенадцати мы вас отпустим.
--Ну, что, успеешь?- спросила Куликова.
--Да, Марьяна, я постараюсь,
--Лаз за конюшней. Давай, беги, девочка, беги изо всех сил.
Оля исчезла. Куликова подошла к вырубленной разводящей, взяла её за руку, посмотрела на запястье и горько скривилась.

Она выбежала на поляну. Солнце ласково встретило её своими лучами. Птицы, заслышав шаги влюблённой, запели ещё громче и чище. Для полного счастья не хватало одного.
Космолёта на поляне не было. Лишь на месте его недавнего стояния синела примятая трава. Оля обвела глазами поляну, словно надеясь, что он где-то рядом, ждёт её. На пеньке сиротливо белел, прижатый тяжёлым камнем, листок бумаги.
«Любимая моя, ялмезка! Если ты сейчас читаешь моё письмо, значит, ты сделала выбор, не такой, правда, которого я хотел. Ты, наверное, правильно всё решила. У тебя впереди вся жизнь, и ты встретишь ещё достойного человека в своём измерении. Желаю тебе счастья, такого же бурного, какое было у нас с тобой. Я действительно, полюбил тебя, а предложить кроме своей любви, мне нечего. В твоём выборе есть большой плюс. Ты будешь жить долго и счастливо, потому что это пожелал тебе я.
Наша космическая программа ещё не закончена. Как знать, может через несколько лет, я снова получу задание лететь сюда, в ваше измерение. И, может, мы опять случайно увидимся, планета ведь не такая большая. Я этого очень хочу.
Вот и всё. Прощай! Не забывай меня, и я буду помнить тебя всю жизнь. Люблю. Роман»

Оля ещё долго держала письмо в своей руке, затем уронила его. Она встала на колени и стала всматриваться в безжалостно огромное небо, словно силясь сквозь пелену слёз разглядеть крохотную точку улетающего от неё навсегда космолёта.
Затем она разжала руку и, закрыв глаза, стала шептать, словно молиться:
--Если ты Бог любви, ты должен услышать меня. Ты всегда слышал даже то, о чём я только думала. Услышь ещё раз! Прости меня, я опоздала. Так получилось. Слышишь! Ты возвращайся. Я буду ждать тебя сколько нужно. Двадцать лет, тридцать, пятьдесят. Я никогда не уеду отсюда. Каждый день буду приходить на эту вот поляну, на нашу с тобой поляну. Я верю, ты вернёшься и заберёшь меня с собой. Я обязательно дождусь тебя.